Рукописная книга: традиция и современность
Валентин Голубев
ИКОНОПИСНЫЙ ПОДЛИННИК
КАК ЖАНР КНИЖНО-РУКОПИСНЫХ ПАМЯТНИКОВ
КАК ЖАНР КНИЖНО-РУКОПИСНЫХ ПАМЯТНИКОВ
Под иконописным подлинником принято понимать специальный справочник по иконографии, использовавшийся иконописцами для корректной передачи характерных черт при изображении святых и композиций.
Само слово «подлинник» в контексте русской средневековой культуры означало точное техническое описание объекта, по которому этот объект можно воспроизвести или создать. Слово могло быть применено, например, к архитектурному строению, как в «Пискаревском летописце» за 1598 год: «…образец был древяной, сделан по подлиннику, как составляется святая святых». В приведенной цитате содержится параллель с Ковчегом Завета, созданным, согласно Книге Исход, в соответствии с точными техническими указаниями, которые пророк Моисей получил напрямую от Господа.
Справочники для художников и ремесленников с графическими образцами не являются уникальным явлением только восточнохристианской культуры: они были известны и на латинском Западе. Так, можно вспомнить книгу рисунков готического архитектора из Пикардии Виллара де Оннекура, датируемую XIII столетием. В свой альбом он заносил чертежи архитектурных деталей, эскизы статуй и росписей храмов.
Само слово «подлинник» в контексте русской средневековой культуры означало точное техническое описание объекта, по которому этот объект можно воспроизвести или создать. Слово могло быть применено, например, к архитектурному строению, как в «Пискаревском летописце» за 1598 год: «…образец был древяной, сделан по подлиннику, как составляется святая святых». В приведенной цитате содержится параллель с Ковчегом Завета, созданным, согласно Книге Исход, в соответствии с точными техническими указаниями, которые пророк Моисей получил напрямую от Господа.
Справочники для художников и ремесленников с графическими образцами не являются уникальным явлением только восточнохристианской культуры: они были известны и на латинском Западе. Так, можно вспомнить книгу рисунков готического архитектора из Пикардии Виллара де Оннекура, датируемую XIII столетием. В свой альбом он заносил чертежи архитектурных деталей, эскизы статуй и росписей храмов.
Различные виды небесных книг упоминаются уже в Ветхом и Новом Заветах, а также в широком спектре межзаветной литературы: в Первой и Второй книге Еноха, в Книге Юбилеев, в «Повести об Иосифе и Асенефе», «Завещании Авраама», «Апокалипсисе Софонии», «Откровении Варуха», в Третьей книге Ездры. В Библии наиболее часто упоминается Книга Жизни (греч. βιβλίον τῆς ζωῆς), куда Творец вписывает и из которой «изглаживает» имена потомков Адама (Исх. 32:32–33; Пс. 55:9; 68:29; 86:6; 138:16; Ис. 4:3; Дан. 12:1; Мал. 3:16; Лк. 10:20; Флп. 4:3; Откр. 3:5; 13:8; 17:8; 20:12, 15; 21:27, 22:19) – спасутся «только те, которые написаны <…> в книге жизни» (Откр. 21:27). Книга Жизни присутствует на миниатюрах славяно-русских лицевых Апокалипсисов XVI–XX веков – в первую очередь, иллюстрирующих 12-й стих 20-й главы.
Даже мастера Ренессанса использовали отдельные эскизы целых фигур или частей тела как типовые образцы, помогавшие экономить средства на натурщиках и время при исполнении заказов. Например, свой знаменитый эскиз рук в молитвенном жесте вассалитета 1508 года (Галерея Альбертина, № 3113) Альбрехт Дюрер использовал как образец в нескольких алтарных картинах.
«Руки молящегося». Художник Альбрехт Дюрер. Около 1508 года (Галерея Альбертина, инв. № 3113)
ВИЗАНТИЙСКИЕ И ПОСТВИЗАНТИЙСКИЕ ИКОНОГРАФИЧЕСКИЕ СПРАВОЧНИКИ
В русских иконописных подлинниках встречаются предания, возводящие практику составления наглядных пособий для иконописцев к эпохе византийского императора Юстиниана I (правил с 527 по 565 год). Однако это предположение очевидно носит легендарный характер. Тем не менее, предшественниками русских иконописных подлинников можно считать некоторые жанры византийской письменной культуры – ерминии (руководства для иконописцев), иконисмосы (краткие словесные характеристики внешнего облика святого) и лицевые минологии (книги, содержащие жития святых, расположенные в календарном порядке).
Святые Косьма и Дамиан. Миниатюра. Минологий Василия II. Константинополь, конец X (до 989 года) или начало XI века. (BAV, MS Vat. gr. 1613)
Толковые иконописные подлинники, по сути, подражают ерминиям – технологическим и иконографическим справочникам. Их отличие от иконописных подлинников заключалось в структурной организации материала и в преимущественном внимании к технологическим аспектам. Собственно византийские ерминии не сохранились, так что представление об этом типе письменных памятников можно составить только по поздним греческим и южнославянским рукописям, самые ранние из которых относятся ко второй половине ХVI столетия.
Одна из самых полных и знаменитых ерминий была составлена в 1730–1733 годах афонским иеромонахом Дионисием Фурноаграфиотом. Дионисий включил в свой труд многочисленные описания внешности святых (то есть собственно указания, свойственные для русских иконописных подлинников), что было новшеством для подобного рода справочников.
Среди памятников средневизантийской письменности встречается и другой тип текстов, который можно интерпретировать как пособие для иконописцев. Например, известный в двух списках «Отрывок из церковноживописных древностей Елпия Ромея о внешнем виде святых мужей и жен» (список XII века: BnF, Coislin, № 296; список XIII века: ГИМ, Син., № 108). В этих рукописях приводятся описания внешности Богоматери, апостолов, святых и икон. В данном случае имеет место наследование античным описаниям внешности, известным как «эконисмос» (εἱκονισμος). Эти описательные характеристики использовались при составление официальных документов. Позднее, в V–VI веках данная бюрократическая формула стала использоваться в учительной и агиографической литературе уже в качестве художественного приема. Ярким примером использования этой литературной формулы является Константинопольский синаксарь второй половины X века – заказанный византийским императором Константином VII сборник кратких повествований о святых, расположенных по дням празднования.
Еще один жанр византийской письменности, который можно рассматривать как предшественника иконописного подлинника – лицевой минологий. Составители русских иконописных подлинников и сами указывали на эту преемственность. Так, в рукописи 1658 года сообщается, что толковый подлиннник словесно описывает минейную икону: «...есть и до днесь в святой горе Афона и во иных святых местах писаны чудные иконы святые месячные <…> с тех же месячных икон и сий подлинник живописцы списали словесно на хартиях…».
Минейные иконы, в свою очередь, восходят к лицевым минологиям, то есть кратким житиям святых, расположенным в календарном порядке и украшенным миниатюрами.
Самым ранним и наиболее известным среди лицевых минологиев является Минологий византийского императора Василия II Болгаробойцы конца X или начала XI столетия (BAV, MS Vat. gr. 1613) – стихотворное посвящение Василию II прямо указывает на то, что рукопись создавалась именно для него. Кодекс отличается высоким уровнем исполнения миниатюр, занимающих половину книжной страницы.
Одна из самых полных и знаменитых ерминий была составлена в 1730–1733 годах афонским иеромонахом Дионисием Фурноаграфиотом. Дионисий включил в свой труд многочисленные описания внешности святых (то есть собственно указания, свойственные для русских иконописных подлинников), что было новшеством для подобного рода справочников.
Среди памятников средневизантийской письменности встречается и другой тип текстов, который можно интерпретировать как пособие для иконописцев. Например, известный в двух списках «Отрывок из церковноживописных древностей Елпия Ромея о внешнем виде святых мужей и жен» (список XII века: BnF, Coislin, № 296; список XIII века: ГИМ, Син., № 108). В этих рукописях приводятся описания внешности Богоматери, апостолов, святых и икон. В данном случае имеет место наследование античным описаниям внешности, известным как «эконисмос» (εἱκονισμος). Эти описательные характеристики использовались при составление официальных документов. Позднее, в V–VI веках данная бюрократическая формула стала использоваться в учительной и агиографической литературе уже в качестве художественного приема. Ярким примером использования этой литературной формулы является Константинопольский синаксарь второй половины X века – заказанный византийским императором Константином VII сборник кратких повествований о святых, расположенных по дням празднования.
Еще один жанр византийской письменности, который можно рассматривать как предшественника иконописного подлинника – лицевой минологий. Составители русских иконописных подлинников и сами указывали на эту преемственность. Так, в рукописи 1658 года сообщается, что толковый подлиннник словесно описывает минейную икону: «...есть и до днесь в святой горе Афона и во иных святых местах писаны чудные иконы святые месячные <…> с тех же месячных икон и сий подлинник живописцы списали словесно на хартиях…».
Минейные иконы, в свою очередь, восходят к лицевым минологиям, то есть кратким житиям святых, расположенным в календарном порядке и украшенным миниатюрами.
Самым ранним и наиболее известным среди лицевых минологиев является Минологий византийского императора Василия II Болгаробойцы конца X или начала XI столетия (BAV, MS Vat. gr. 1613) – стихотворное посвящение Василию II прямо указывает на то, что рукопись создавалась именно для него. Кодекс отличается высоким уровнем исполнения миниатюр, занимающих половину книжной страницы.
Апостол от семидесяти Симеон Иерусалимский. Миниатюра. Минологий Василия II. Константинополь, конец X (до 989 года) или начало XI века. (BAV, MS Vat. gr. 1613)
Лицевые минологии, конечно же, не являлись руководствами для иконописцев в своем прямом назначении, однако циклы миниатюр с изображением большинства чтимых святых сделали эти книги по сути иконографическими справочниками.
РУССКИЕ ИКОНОПИСНЫЕ ПОДЛИННИКИ
Иконописные подлинники как особый тип иконографических справочников являются явлением исключительно русской культуры. Обычно различают лицевые (с графическими изображениями святых) и толковые (состоят только из статей с описанием внешности святого) подлинники. Известный русский филолог и искусствовед Федор Буслаев полагал, что из лицевых подлинников произошли толковые, поскольку графические схемы фигур требовали комментария относительно цветового исполнения. Таким образом, вначале появились краткие указания на самих изображениях, а впоследствии иконописцы стали обходиться только лишь описательными характеристиками. Однако это лишь одна из гипотез, и толковый подлинник мог возникнуть самостоятельно, не будучи генетически связан с лицевыми подлинниками.
Фрагмент толкового иконописного подлинника. Россия, XVII век. (РГБ, ф. 272, № 433)
В первой четверти XVII века возникают подлинники смешанного типа, сочетающие свод графических образцов с текстовой толковой частью. Самый ранний из них –Строгановский иконописный лицевой подлинник (БАН, Строг., № 66).
Крещение Господне. Строгановский иконописный лицевой подлинник. Россия, первая четверть XVII века. (БАН, Строг., № 66)
Наиболее ранние из сохранившихся иконописных подлинников датируются XVI-м столетием, поэтому вопросы о бытовании подлинников в более раннее время, о их возникновении, а также дальнейшей эволюции являются дискуссионными. Очевидно, что на Руси были знакомы с лицевыми минологиями. Существует даже одно косвенное свидетельство того, что в еще в XV столетии их использовали в качестве иконографических справочников. В данном случае речь идет о системе росписей церкви Симеона Богоприимца новгородского Зверина монастыря. Роспись представляет собой полную годовую минею – изображения святых в календарном порядке: с сентября по август.
Один из ранних русских толковых подлинников краткой редакции связывают с Новгородом – он известен как «Софийский». Статьи с краткой характеристикой внешности святых в нем, как и в минологиях, расположены в календарном порядке. Добавочные статьи отсутствуют. Известно также несколько других сборников, ориентированных на «Софийский» протограф: сборник второй половины XVI века (?) из собрания Михаила Погодина (РНБ, Погод., № 1929); сборник конца XVI–начала XVII столетия из собрания Петра Овчинникова (РГБ, ф. 209, № 409); сборник второй четверти XVII века старца Кирилло-Белозерского монастыря Матфея Никифорова (РНБ, Соф., № 1523). В середине XVII столетия в Москве был создан иконописный подлинник расширенной редакции (в частности: РНБ, Погод., № 1928), отличающийся столичной спецификой, поскольку в нем учитывались московские святые и чтимые в столице праздники.
ФОРМИРОВАНИЕ ЖАНРА ИКОНОПИСНОГО ПОДЛИННИКА
Окончательное формирование жанра иконописных подлинников очевидно происходит в средине – второй половине XVI века. Этому способствовали следующие факторы:
1. Во-первых, с воцарением Иоанна IV Грозного связано создание национального пантеона, то есть сонма русских святых, канонизированных на Московских соборах 1547 и 1549 годов. Святые Русской Церкви в дальнейшем учитываются во всех «подлинниках».
2. Во-вторых, XVI столетие отмечено развитием иконографии, увеличением числа аллегорических композиций со сложными, многофигурными программами. Запомнить их было сложно, так что требовался графический образец для их воспроизведения. К тому же идейного и смысловое наполнение подобных иконографий требовало комментария, что стало причиной появления дополнительных толковательных статей.
3. В-третьих, Стоглавый собор 1551 года декларирует необходимость регламентация искусства, надзора над иконописцами и их ремеслом; качество исполнения должно быть высоким, а сюжеты должны воспроизводить освященные традицией образцы. Иконописный подлинник в подобных обстоятельствах выступает как форма сертифицированного образца.
1. Во-первых, с воцарением Иоанна IV Грозного связано создание национального пантеона, то есть сонма русских святых, канонизированных на Московских соборах 1547 и 1549 годов. Святые Русской Церкви в дальнейшем учитываются во всех «подлинниках».
2. Во-вторых, XVI столетие отмечено развитием иконографии, увеличением числа аллегорических композиций со сложными, многофигурными программами. Запомнить их было сложно, так что требовался графический образец для их воспроизведения. К тому же идейного и смысловое наполнение подобных иконографий требовало комментария, что стало причиной появления дополнительных толковательных статей.
3. В-третьих, Стоглавый собор 1551 года декларирует необходимость регламентация искусства, надзора над иконописцами и их ремеслом; качество исполнения должно быть высоким, а сюжеты должны воспроизводить освященные традицией образцы. Иконописный подлинник в подобных обстоятельствах выступает как форма сертифицированного образца.
Фрагмент «Соборного ответа о живописцах и о честных иконах». Стоглав (постановления Московского собора 1551 года) (глава 43). Россия, 1551 год. (РГБ, ф. 304/I, № 215)
СОСТАВ ИКОНОПИСНЫХ ПОДЛИННИКОВ
Как в Софийском, так и в других подлинниках отчетливо прослеживается определенная схема, положенная в основу каждого отдельного описания внешности. В состав этой схемы входят: 1) возраст изображаемого святого; 2) волосы на голове и бороде; 3) одежда. При описании возраста обычно используют три градации: молодой, средовек и старый. Соответственно возрасту и особенностям биографии святого отмечается отсутствие или наличие бороды, а также длина волос, форма бороды, седина, наличие проплешины и прочее. Одежды обычно указывают на статус святого: святитель, преподобный, царь, воин. Для удобства часто пользовались указанием на внешность широко известного святого. Так, образцом для юных святых считается святой Георгий. Описание других, похожих на Георгия святых, может выглядеть так: «святой мученик Мамант млад, подобие Георгиево (2 сентября); святой мученик Доримедонт млад, аки Георгий (19 сентября); мученик Евлампий млад, аки Георгий (10 октября)».
Помимо базовой части с иконографическими схемами и описаниями фигур и композиций, в иконописные подлинники со временем стали включаться дополнительные разделы. Например, можно встретить статьи толковательного характера, представляющие собой краткий текст, который не просто описывает сложную дидактическую, аллегорическую композицию, но и объясняет ее смысл.
В подражание греческим ерминиям стали также появляться и статьи технико-технологического характера. В данном контексте интересный материал представляет собой поздний старообрядческий сборник, приписываемый авторству представителей известной уральской иконописной династии Филатовых, проживавших в Уткинском Заводе (ныне поселок в составе городского округа Староуткинск). В этой рукописи, составлявшейся по крайней мере двумя поколениями иконописцев в конце XVIII–начале XIX века, приводится крайне широкий спектр технических и технологических советов. Притом составители не ограничивались только лишь проблемами иконописного ремесла, но включили в сборник и советы относительно различных кустарных промыслов. Нельзя не обратить внимание на наличие в справочнике советов по созданию книжных миниатюр и заглавий («наука, как киноварем писать по бумаге», «бумагу золотить» и прочее). Эта деталь говорит о том, что иконописцы участвовали в иллюминировании старообрядческих рукописей.
Помимо базовой части с иконографическими схемами и описаниями фигур и композиций, в иконописные подлинники со временем стали включаться дополнительные разделы. Например, можно встретить статьи толковательного характера, представляющие собой краткий текст, который не просто описывает сложную дидактическую, аллегорическую композицию, но и объясняет ее смысл.
В подражание греческим ерминиям стали также появляться и статьи технико-технологического характера. В данном контексте интересный материал представляет собой поздний старообрядческий сборник, приписываемый авторству представителей известной уральской иконописной династии Филатовых, проживавших в Уткинском Заводе (ныне поселок в составе городского округа Староуткинск). В этой рукописи, составлявшейся по крайней мере двумя поколениями иконописцев в конце XVIII–начале XIX века, приводится крайне широкий спектр технических и технологических советов. Притом составители не ограничивались только лишь проблемами иконописного ремесла, но включили в сборник и советы относительно различных кустарных промыслов. Нельзя не обратить внимание на наличие в справочнике советов по созданию книжных миниатюр и заглавий («наука, как киноварем писать по бумаге», «бумагу золотить» и прочее). Эта деталь говорит о том, что иконописцы участвовали в иллюминировании старообрядческих рукописей.
Старообрядческий иконописец Трефилий Филатов (1835–1900) в кругу семьи. Фото конца XIX века
ИКОНОПИСНЫЕ ПОДЛИННИКИ
В РАМКАХ СТАРООБРЯДЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ
В РАМКАХ СТАРООБРЯДЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Церковная реформа патриарха Никона и последовавший за ней раскол Русской Церкви отразились и на характере редакций иконописных подлинников, связанных с «новобрядческой» и старообрядческой средой. Подлинники, принадлежащие к памятникам старообрядческой письменности, естественным образом, ориентировались на старые образцы: составители руководствовались императивом собирания древних изводов, фиксации попавших под запрет или же просто выходивших из употребления иконографий. Примером такого компендиума является так называемый Клинцовский подлинник (БАН, Строг., № 2828). Рукопись имеет характер сборника, в основе которого лежит подробнейшая из дораскольных редакций, с наличием прибавочных статей технического, богословского и художественного содержания.
В старообрядческих подлинниках порой можно встретить и особого рода наставления иконописцам, как в Подлиннике Большакова с лицевыми Святцами: «От неверных и иностранных Римлян и Арменов иконного воображения Православным Христианам приимати не подобает; аще ли же по некому прилучаю от древних лет где обрящется в наших странах, верных, рекше в греческих или в русских, а вообразуемо будет после росколу церковного, еже Греком с Римляны, и тогда, аще и зело иконное воображение есть по подобию и хитро, поклонения же им не творити, понеже от рук неверных воображени суть, но совесть их нечистоте подлежит».
Благодаря старообрядцам сохранились точные переводы достаточно древних прорисей. Так, в собрании прорисей Русского музея хранится небольшое собрание иконных образцов, поступивших в фонды от Федора Антоновича Каликина (1876–1971), известного реставратора темперной живописи и коллекционера, принадлежавшего к общине федосеевцев – одному из согласий старообрядцев-беспоповцев. Самые древние листы с прорисями датируются третьей четвертью XVII века. Однако прориси передают не зеркальный, а повторный, прямой отпечаток, то есть являются снимком с зеркального более раннего снимка, отражающего черты еще более раннего оригинала, восходящего к образцу XVI столетия.
В старообрядческих подлинниках порой можно встретить и особого рода наставления иконописцам, как в Подлиннике Большакова с лицевыми Святцами: «От неверных и иностранных Римлян и Арменов иконного воображения Православным Христианам приимати не подобает; аще ли же по некому прилучаю от древних лет где обрящется в наших странах, верных, рекше в греческих или в русских, а вообразуемо будет после росколу церковного, еже Греком с Римляны, и тогда, аще и зело иконное воображение есть по подобию и хитро, поклонения же им не творити, понеже от рук неверных воображени суть, но совесть их нечистоте подлежит».
Благодаря старообрядцам сохранились точные переводы достаточно древних прорисей. Так, в собрании прорисей Русского музея хранится небольшое собрание иконных образцов, поступивших в фонды от Федора Антоновича Каликина (1876–1971), известного реставратора темперной живописи и коллекционера, принадлежавшего к общине федосеевцев – одному из согласий старообрядцев-беспоповцев. Самые древние листы с прорисями датируются третьей четвертью XVII века. Однако прориси передают не зеркальный, а повторный, прямой отпечаток, то есть являются снимком с зеркального более раннего снимка, отражающего черты еще более раннего оригинала, восходящего к образцу XVI столетия.
Другим примером поздней старообрядческой традиции воспроизведения иконописных подлинников является иконописный подлинник уральского иконописца Александра Васильева Сенькова.
ИКОНОПИСНЫЕ ПОДЛИННИКИ ПОРЕФОРМЕННОЙ ТРАДИЦИИ
Сторонниками реформ и новшеств в искусстве выступали мастера Оружейной палаты Московского Кремля. Именно в их среде и был сформирован новый тип иконописного подлинника. В этом подлиннике, составленном примерно в 1658 году, иконографический материал систематизирован не в календарном порядке, а уже по алфавиту. В описания праздничных сюжетов включены нюансы, связанные с западноевропейским искусством. На материал и описания сборника очевидно повлиял и теоретический трактат иконописца Иосифа Владимирова, который в своем «Послании» к другому известному мастеру, Симону Ушакову (1626–1686), составленному в 1656–1658 годах, сформулировал теоретические и богословские основания новой художественной системы живоподобия.
Отечество (Троица Новозаветная). Гравюра. Художник Симон Ушаков. Россия, 1666 год. (ГМИИ, инв. ГР-30309)
Образцы письма ушаковского круга ценились и в провинции, примером чему служит Сийский иконописный подлинник (РНБ, ОЛДП F. 88), над которым трудился иконописец Свято-Троицкого Антониево-Сийского монастыря чернец Никодим (Мамонтов; ум. 1721 г.), впоследствии ставший архимандритом данной обители. Никодим собирал разрозненные листы с иконными образцами. Фолиант включает в себя более 500 образцов, выполненных в разное время не только с икон, но и с западноевропейских гравюр. В кодексе много подборок с различными вариантами исполнения одного сюжета, отражающих манеру различных иконописцев, регионов и направлений. На 3-х листах рукописи имеются следующие подписи (по-видимому, разного времени): «Симон Ушаков», «Симон Ушаков знаменил. Государев изограф живописал. Симон Ушаков живописец Государев».
РОЛЬ ИКОНОПИСНЫХ ОБРАЗЦОВ В НОВОЕ ВРЕМЯ
В Новое время наблюдаются два параллельных противовекторных процесса, первый из которых характерен для старообрядцев, а второй – для пореформенной Церкви.
Если в старообрядческой среде, как уже было отмечено выше, происходит интенсификация процесса создания новых списков иконописных подлинников, обусловленная ростом интереса к данным памятникам как к носителям дореформенной иконописной культуры; то в пореформенной Церкви, напротив, роль иконописных подлинников снижается из-за распространения печатной продукции в виде церковных книг и гравированных листов с изображениями святых и чудотворных икон – в частности, большой популярностью пользовались гравированные голландские издания конца XVI–XVII века: лицевые Евангелие Наталиса и Библия Пискатора. Археографические исследования показали популярность этих книг среди иконописцев. Например, в имуществе Вологодского архиерейского дома находилось 2 экземпляра Библии Пискатора с многочисленными следами масляной краски.
Если в старообрядческой среде, как уже было отмечено выше, происходит интенсификация процесса создания новых списков иконописных подлинников, обусловленная ростом интереса к данным памятникам как к носителям дореформенной иконописной культуры; то в пореформенной Церкви, напротив, роль иконописных подлинников снижается из-за распространения печатной продукции в виде церковных книг и гравированных листов с изображениями святых и чудотворных икон – в частности, большой популярностью пользовались гравированные голландские издания конца XVI–XVII века: лицевые Евангелие Наталиса и Библия Пискатора. Археографические исследования показали популярность этих книг среди иконописцев. Например, в имуществе Вологодского архиерейского дома находилось 2 экземпляра Библии Пискатора с многочисленными следами масляной краски.
В качестве иконных образцов также использовались гравюры из богослужебных книг. Ярким тому примером являются многочисленные иконы святой великомученицы Варвары, ориентированные на фронтисписы различных изданий акафиста данной святой, печатавшихся в типографии Киево-Печерского монастыря. Также обстоит дело и с иконографией Собора Киево-Печерских преподобных: в основе устойчивой многофигурной композции лежат принципы, почерпнутые из фронтисписов Киево-Печерского патерика и настенных гравированных листов.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Ануфриева Н. В., Починская И. В. Лицевые апокалипсисы Урала: Православная традиция и элементы европейского культурного влияния. Екатеринбург, 2014.
2. Бармин С. Г. Русские иконописные подлинники // Вестник НовГУ. 2003. № 24. С. 71–75.
3. Белобородов С. А. «Найди ящерицу живую желтую и положи ее в ртуть…» (Сборники рецептов для художественных работ из собрания Лаборатории археографических исследований УрГУ) // Вестник музея «Невьянская икона». Вып. 2. Екатеринбург, 2006. С. 57–77.
4. Белобородов С. А. О новом иконописном подлиннике в древлехранилище ЛАИ УрФУ и его владельце // Информационное обеспечение науки: новые технологии. Сборник научных трудов. Екатеринбург, 2012. С. 365–371.
5. Бенчев И. Ерминии // Православная энциклопедия. Т. 18. М., 2008. С. 629–631.
6. Библия Пискатора 1643 года из собрания Государственной Третьяковской галереи. М, 2020.
7. Бíблїѧ сирѣчь книги Свѧщеннаго Писанїѧ Ветхагѡ и Новагѡ Завѣта. М., 1900.
8. Буслаевъ Ѳ. [И.] Историческiе очерки русской народной словесности и искусства. В 2-х т. Т. 2. М., 1861.
9. Буслаевъ Ѳ. [И.] Общiя понятiя о русской иконописи. М, 1866.
10. Голубцовъ А. П. Изъ чтенiй по церковной археологiи и литургикѣ. Литургика. Сергiевъ Посадъ, 1918.
11. Гренберг Ю. И. Греческие и южнославянские ерминии и типики в списках XV–XIX веков о технике иконописи, настенной живописи и рукописной книги. М., 2000.
12. Гренберг Ю. И. Свод письменных источников по технике древнерусской живописи, книжного дела и художественного ремесла. Т. 1. Кн. 1–2. СПб., 1995. Т. 2. СПб., 1998.
13. Дагрон Ж. Священные образы и проблема портретного сходства // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. М., 1996. С. 19–43.
14. Евангелие Иеронима Наталиса. Первое издание = Gospel of Jerome Natalis. First edition. М., 2019.
15. Евсеева Л. М. Иконописный подлинник // Православная энциклопедия. Т. 22. М., 2009. С. 58–60.
16. Иконописный подлинникъ новгородской редакцiи по Софiйскому списку конца XVI вѣка. Съ варьянтами изъ списковъ Забѣлина и Филимонова. М., 1873.
17. Маркелов Г. В. Книга иконных образцов: В 2-х т. 2-е изд., перераб. и доп. Т. 1–2. СПб., 2006.
18. Овчинникова Е. С. Иосиф Владимиров. Трактат об искусстве // Древнерусское искусство. XVII век. М., 1964. С. 9–23.
19. Подлинник иконописный. Издание С. Т. Большакова. Под редакцией А. И. Успенского. М., 1998.
20. Равинскiй Д. [А.] Исторiя русскихъ школъ иконописанiя до конца XVII века // Записки Императорскаго Археологическаго Общества. Т. 8. [СПб.], 1856.
21. Сахаровъ И. П. Исследованiе о русскомъ иконописанiи. Т. 2. СПб., 1849.
22. Симон Ушаков – царский изограф. М., 2015.
23. Симони П. [К.] Къ исторiи обихода книгописца, переплетчика и иконнаго писца при книжномъ и иконномъ строенiи: Матерiалы для исторiи техники книжнаго дѣла и иконописи, извлеченные изъ русскихъ и сербскихъ рукописей и другихъ источниковъ XV–XVIII столѣтiй. Вып. 1. [СПб.], 1906.
24. Словарь русского языка XI–XVII вв. Вып. 15 (Перстъ – Подмышка). М., 1989.
25. Строгановскїй иконописный лицевой подлинникъ. М., 1869.
26. Чумичева О. В. «Толкование образа» в Азбуковниках XVI–XVII веков // Изображение и культ: сакральные образы в христианских традициях. Материалы научной конференции (Москва, РАНХиГС, 16–17 июня 2017). М., 2017. С. 147–149.
2. Бармин С. Г. Русские иконописные подлинники // Вестник НовГУ. 2003. № 24. С. 71–75.
3. Белобородов С. А. «Найди ящерицу живую желтую и положи ее в ртуть…» (Сборники рецептов для художественных работ из собрания Лаборатории археографических исследований УрГУ) // Вестник музея «Невьянская икона». Вып. 2. Екатеринбург, 2006. С. 57–77.
4. Белобородов С. А. О новом иконописном подлиннике в древлехранилище ЛАИ УрФУ и его владельце // Информационное обеспечение науки: новые технологии. Сборник научных трудов. Екатеринбург, 2012. С. 365–371.
5. Бенчев И. Ерминии // Православная энциклопедия. Т. 18. М., 2008. С. 629–631.
6. Библия Пискатора 1643 года из собрания Государственной Третьяковской галереи. М, 2020.
7. Бíблїѧ сирѣчь книги Свѧщеннаго Писанїѧ Ветхагѡ и Новагѡ Завѣта. М., 1900.
8. Буслаевъ Ѳ. [И.] Историческiе очерки русской народной словесности и искусства. В 2-х т. Т. 2. М., 1861.
9. Буслаевъ Ѳ. [И.] Общiя понятiя о русской иконописи. М, 1866.
10. Голубцовъ А. П. Изъ чтенiй по церковной археологiи и литургикѣ. Литургика. Сергiевъ Посадъ, 1918.
11. Гренберг Ю. И. Греческие и южнославянские ерминии и типики в списках XV–XIX веков о технике иконописи, настенной живописи и рукописной книги. М., 2000.
12. Гренберг Ю. И. Свод письменных источников по технике древнерусской живописи, книжного дела и художественного ремесла. Т. 1. Кн. 1–2. СПб., 1995. Т. 2. СПб., 1998.
13. Дагрон Ж. Священные образы и проблема портретного сходства // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. М., 1996. С. 19–43.
14. Евангелие Иеронима Наталиса. Первое издание = Gospel of Jerome Natalis. First edition. М., 2019.
15. Евсеева Л. М. Иконописный подлинник // Православная энциклопедия. Т. 22. М., 2009. С. 58–60.
16. Иконописный подлинникъ новгородской редакцiи по Софiйскому списку конца XVI вѣка. Съ варьянтами изъ списковъ Забѣлина и Филимонова. М., 1873.
17. Маркелов Г. В. Книга иконных образцов: В 2-х т. 2-е изд., перераб. и доп. Т. 1–2. СПб., 2006.
18. Овчинникова Е. С. Иосиф Владимиров. Трактат об искусстве // Древнерусское искусство. XVII век. М., 1964. С. 9–23.
19. Подлинник иконописный. Издание С. Т. Большакова. Под редакцией А. И. Успенского. М., 1998.
20. Равинскiй Д. [А.] Исторiя русскихъ школъ иконописанiя до конца XVII века // Записки Императорскаго Археологическаго Общества. Т. 8. [СПб.], 1856.
21. Сахаровъ И. П. Исследованiе о русскомъ иконописанiи. Т. 2. СПб., 1849.
22. Симон Ушаков – царский изограф. М., 2015.
23. Симони П. [К.] Къ исторiи обихода книгописца, переплетчика и иконнаго писца при книжномъ и иконномъ строенiи: Матерiалы для исторiи техники книжнаго дѣла и иконописи, извлеченные изъ русскихъ и сербскихъ рукописей и другихъ источниковъ XV–XVIII столѣтiй. Вып. 1. [СПб.], 1906.
24. Словарь русского языка XI–XVII вв. Вып. 15 (Перстъ – Подмышка). М., 1989.
25. Строгановскїй иконописный лицевой подлинникъ. М., 1869.
26. Чумичева О. В. «Толкование образа» в Азбуковниках XVI–XVII веков // Изображение и культ: сакральные образы в христианских традициях. Материалы научной конференции (Москва, РАНХиГС, 16–17 июня 2017). М., 2017. С. 147–149.