Средневековые русские летописи знакомы нам уже три века. Новые памятники историописания находятся редко, и повторяют то, что мы читали ранее. Что же нового мы можем о них сказать? Что мы можем добавить в ту историю, что в них описана? Наука, и научное знание не стоит на месте. Перечитывая знакомые строки с каждым витком развития нашего представления о жизни, о социуме, об окружающем мире меняется и то, что мы в них видим. Развитие новых методов и технологий позволяет изучать летописи с ранее неизвестных или очень трудоёмких сторон. Да и сама история изучения памятников становится для нас тоже объектом изучения.

Начнём с того, что летописи существовали в обиходе книжников с начала их существования, и всегда передавались из одних книжных собраний в другие. Они зародились, по всей видимости, в начале XI века, и развивались в контексте всей древнерусской книжной культуры, чтобы достичь своего пика в XVI веке и постепенно уйти в небытие с развитием книгопечатания, и изменением жизненных реалий. Местные же летописные традиции сохранились вплоть до начала XX века.

С развитием исторической мысли в XVIII веке, в том числе по указам императоров из нового, пришедшего к власти рода Романовых, летописные памятники стали концентрироваться сначала в частных руках, а позже и в «Археографической комиссии». На этом фоне и выросли первые историки и доступные широкому кругу читателей труды по истории, основанные на текстах этих летописей. Такими исследователями были, например, Василий Никитович Татищев и Николай Михайлович Карамзин, введшие в научный оборот многие книжные древнерусские памятники.

Но, читая подобные, безусловно выдающиеся, труды, не стоит забывать, что это было время зарождения научной мысли как таковой, и доверять им следует с оглядкой на прошедшие года. Наверняка, все слышали о репутации Татищева, который местами дополнял тесты летописей. А часть тех рукописей, которые он описывал, канули в Лету или вовсе не существовали. Достоверность сведений, которые он описывал, до сих пор вызывают споры. Между тем, в то время не было ещё представления о том, что такое авторское право, как следует описывать источник, и то, что его не следует переписывать не было очевидным. Василий Никитович Татищев же внёс огромный вклад в развитие нашего представления о письменной культуре средневекового человека. Он предпринял попытку систематизации летописей, ввёл в научный оборот многие памятники, например Новгородскую первую летопись, и выделил из состава летописей такие известные всем памятники, как «Русская правда» и «Поучение Владимира Мономаха».

Спустя более чем пол века, когда «Историю государства Российского» писал официальный историограф Российской империи, Николай Михайлович Карамзин, количество известных летописей сильно увеличилось. При работе над своим трудом он обнаружил в собраниях, описал и опубликовал многие памятники средневековой письменности. Например, Ипатьевскую летопись в разных списках, «Хождение за три моря Афанасия Никитина». Но читая Карамзина не стоит забывать, что многие современные научные методы тогда не существовали, использованные им памятники были недостаточно изучены, а представления о критике источника только зарождались. Слова, написанные в летописи, часто воспринимались как достоверное описание событий, а мироощущение и цели летописца считались идентичным времени написания этих трудов. Сейчас же мы хорошо понимаем, что человеку свойственно события переосмысливать, пере- или недооценивать, попросту умалчивать. Ко всему прочему, со временем писец мог просто не понимать о чём писал его предшественник, а следовательно, допускать ошибки при переписывании.

В настоящее время известно более 200 списков летописей, самый старший из которых относится к XIV веку. Каждый список имеет условное обозначение: по месту хранения (напр. Ипатьевская, Академический список), по фамилии владельца (напр. Радзивиловская), по имени писца (напр. Лаврентьевская), по летописному центру (напр. Новгородская, Московский свод 1486 года). В случаях, когда несколько летописей имеют одинаковые названия, им даётся добавочный номер. Иногда список имеет несколько названий (напр. Радзивиловская – Кёнингсбегская).

Большая их часть опубликована в «Полном собрании русских летописей». Работа над ним была начата в 1828 году, когда по распоряжению Николая I была организованна Археографическая комиссия. Ей было поручен сбор источников по русской истории, а также систематическое издание летописей.

В первое издание сборника 1841 года вошло 24 тома. План его издания основывался на 168 летописных списках, и должен был состоять из 5 частей: летопись Нестора во всех списках, отдельные летописи, летописные сборники, степенные книги и хронографы. Однако позднее, главный редактор Я.И. Бередников решил опубликовать их в хронологическом порядке, начиная с самых древних. Последнее издание, которое продолжается по сей день, содержит уже 46 томов, и многие из них содержат не по одному списку. Такое большое и трудное для воплощения издание привело к тому, что правила публикации меняются от тома к тому. Где-то с сохранением древнерусской азбуки и пунктуации, где-то адаптированные под современного читателя. Тем не менее, текст публикуется идентичным оригиналу, наборным шрифтом, с разночтениями по различным спискам, и без перевода. Также каждый том сопровождает текстологическое исследование и справка. В некоторых томах есть вкладка с фотографическим отображением рукописи.

Публикация летописей позволила большему количеству исследователей изучать их тексты и продвигать представления об исторической действительности вперёд.

Новым этапом в изучении летописных памятников стали работы конца XIX – начала XX веков, посвящённые их текстологии. Работы учёных этого времени окончательно утвердили представление о том, что из себя представляют эти рукописи. И хотя в деталях эти представления пересматриваются, общая картина остаётся той же до сих пор.

Традиционно летописями в широком смысле называют рукопись, в которой излагаются важнейшие события по годам. В узком смысле так называют дошедшие до нас летописные тексты конкретного летописного центра в одном или нескольких списках. Небольшие по объёму местные летописи иногда называют летописцами. Как правило, под летописью в исследованиях подразумевается комплекс списков, объединяемых в одну редакцию (скажем, Лаврентьевская летопись, Ипатьевская летопись). При этом считается, что в их основе лежит общий предполагаемый источник. Каждый список по-своему передаёт предшествующий текст, в большей или меньшей степени изменяя его (искажая или, наоборот, исправляя).

И если в XVIII веке бытовало представление, что все летописи, это списки основной, но с ошибками, вставками и исправлениями, то уже в середине XIX века было установлено, что большая часть дошедших до нас летописей представляют собой летописный свод. То есть компиляцию разных летописей, которые в свою очередь тоже могли быть летописными сводами. Самые ранние сохранившиеся рукописи имели такие несоответствия, что различные традиции их составления были очевидны. Одной из главных проблем стало понимание как они формировались, и из каких частей они состояли.

Одним из самых известных исследователей конца XIX – начала XX века был Алексей Алексеевич Шахматов. Его работы стали переломным рубежом для всего изучения древнерусского историописания. Собрав и сравнив разные рукописях, он разделил их по совпадающим разночтениям в группы, предположительно относящиеся к одному протографу. Постепенно распутывая клубок из разных частей летописей, он упорядочил этапы формирования летописной традиции, выявляя более ранние летописи и своды. И хотя самые ранние дошедшие до нас списки летописей относятся ко второй половине XIII века, благодаря фигуре Шахматова и его коллег протографы летописей убедительно воссоздаются вплоть до XI века. Дополнительными подтверждениями методов становятся находки фрагментов текстов, содержащих реконструируемые тексты, персоналии и факты. На основании выводов А.А. Шахматова создаются схемы существования как всего древнерусского летописания, так и отдельных летописных сводов.

Для примера возьмём схемы Михаила Дмитриевича Присёлкова и Якова Соломоновича Лурье. Не будем разбирать их подробно, посмотрим какие летописи и летописные центры стоят в основе русского летописания.

В основе почти всех списков летописей стоит составленная в Киево-Печерском монастыре, Повесть временных лет, описывающая кратко историю от Великого потопа, и более подробно от конца X века до начала XII века. Само название повести условное, не использовавшееся в средневековье. Несмотря на то, что она часто публикуется как отдельный памятник, отдельных списков её не обнаружено. Она всегда является лишь вступлением для более позднего рассказа. А публикации происходят по тем или иным спискам, с вариантами и иногда сокращениями.

Но Повесть временных лет не была первым древнерусским летописным текстом. В её основе стояли как минимум два летописных свода написанные в монастырях Киева, вставки из договоров, устных преданий, византийских хроник, апокрифов и Священного писания. О времени их появления и составе идут дискуссии до сих пор. Но видимо оно относится к концу X - XI веку, и один из них в сочетании с устными местными преданиями стал основой для летописания Великого Новгорода. Ко всему прочему, сами даты в статьях этих летописей были вставлены позднее, разделяя тем самым сплошное повествование. Сама Повесть временных лет, по-видимому, имела три редакции, известны нам только вторая и третья, лёгшие в основу развивающегося летописания. Начиная с XII века традиция составления летописей постепенно стала расходится по крупным городам и центрам новообразующихся княжеств Руси. Об этом можно судить по тому, как интересы разных их частей концентрируются вокруг жизни того или иного княжества, обители, или интересов конкретного князя, при этом опуская или негативно оценивая происшествия на других территориях. А разночтения в хронологии, повторяющиеся описания одних и тех же событий, но с разными подробностями или с разными годами, филологические особенности разных частей текста помогают идентифицировать разные слои формирования летописных сводов. Возьмём в качестве примера три самые ранние дошедшие до нас летописи.

Представлена в единственном Синодальном списке, хранится в Государственном историческом музее г. Москвы. Написана в середине XIII века на пергамене, уставом, первые её примерно 128 листов утрачены. События до 1330 г. написаны по разным гипотезам одним или двумя писцами, а последние несколько листов написаны разными почерками. На первой фотографии вы можете увидеть пример первого почерка, а на второй два разных почерка на оборотной стороне приплетённого дополнительно листа. Текст на нижней части листа написан после выскобления части текста на лицевой стороне. Традиция летописания в Великом Новгороде началась в середине XI века с княжеской летописи, с середины XII века по указанию епископа переплелась с киевским Начальным сводом и не прерывалась вплоть до XVI века с каждым новым сводом привлекая летописи из других княжеств, но не теряя свою концентрацию вокруг новгородских событий.

Храниться в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге, входит в реестр «Память мира» Юнеско. В списке литературы вы можете найти ссылку на электронный проект РНБ, предоставивший полный доступ читателям к фотографической копии рукописи. Переписана в 1377 году, вероятно в Вознесенском Печерском монастыре Нижнего Новгорода, с обветшалого оригинала, на пергамене, уставом и полууставом. Написана 2 почерками, которые вы можете увидеть на фотографии. Первый писец не известен, второй - монах Лаврентий, имя которого и стало основанием для названия летописи. Начинается летопись с Повести временных лет второй редакции, в дальнейшем тексте летописного свода сплетены известия киевского, владимирского, ростовского и тверского летописания. В общем, Лаврентьевская летопись отражает северо-восточную традицию летописания, претендующую с начала XIV века на общерусскую.

Представлена в нескольких списках, самый ранний из которых переписан в начале XV века. Сама летопись – свод конца XIII века, составленный при князе Рюрике Ростиславиче в Выдубитском монастыре в Киеве, а его автором предположительно был игумен Моисей. Начинается с Повести временных лет третьей редакции. По содержанию представляет собой компиляцию киевского свода 1198 года и продолжающего его галицко-волынской летописи. Первый в свою очередь является компиляцией более ранних киевских сводов, хроники смоленского рода Ростиславичей, черниговский летописец князя Игоря Святославича, летописец Переяславля Южного, владимирская летопись Всеволода Большое Гнездо. Галицко-волынская летопись также была основана на нескольких источниках и не была изначально разделена по годам. Последние известия касаются истории пинско-туровского княжества. На иллюстрации вы можете увидеть Ипатьевский список летописи, переписанный в 1420-х годах на бумаге, руками 5 писцов. Место написания списка является предметом обсуждения. Он хранится в Библиотеке Академии наук. И Хлебниковский список, переписанный в середине 1550-1560-х. годах в Киево-Печерском монастыре, на бумаге полууставом, преимущественно одним писцом. Часть с известиями галицко-волынской летописи не имеет разделения по годам. Хранится в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге. Списки Ипатьевской летописи служат основными источниками для изучения южнорусского летописания XII–XIII веков.