Первым источником информации о переписчике и оформителе той или иной рукописи, ее заказчике, времени, месте и обстоятельствах ее создания являются писцовые записи, имеющие форму как выходных данных (колофонов), так и всевозможных приписок (помет) на полях книги, параллельных основному тексту манускрипта. Колофоны и пометы открывают нам богатый, самобытный и удивительный мир – мир каллиграфов и художников. Впрочем, подобные записи имеет лишь меньшинство рукописей, что делает их еще более ценными.

Как правило, колофоны носят строгий, формальный характер и помещаются в конце манускрипта: здесь каллиграф указывает свое имя (впрочем, не всегда), дату создания рукописи, а порой и другие детали проделанной работы (имя и титул/сословие заказчика, место написания книги, информацию о протографе и т. п.). Выходные записи могут быть как очень краткими, так и весьма пространными.

В отличие от колофонов, пометы могут встречаться где угодно, и их форма не регламентирована. Чаще всего они рассказывают нам об особенностях быта книгописца, его личности и переживаниях, о ходе выполняемой работы. Особенно частотны краткие пометы, как-то: «зри», «проба пера», «посмотреть чернила», «конец» и т. п.

Писцовые записи славяно-русских книг XI–XV веков уже достаточно хорошо изучены и большей частью опубликованы, а потому обратимся к колофонам и пометам более позднего времени – ничуть не менее интересным и даже более разнообразным, некоторые из которых представляют собой настоящие шедевры не только каллиграфического, но и риторического искусства.

Итак, из колофона того или иного манускрипта мы, прежде всего, узнаем имя каллиграфа, а порой – его социальное положение (сословие), род занятий, помимо книгописания (если таковой имелся) и даже вехи биографии. Например, городецкий каллиграф Иван Блинов почти в каждой из своих записей упоминает о крестьянском происхождении. В выходной записи Демественника 1875 г. читаем: «Тщание в художестве и трудех многогрешнаго и непотребнаго раба, Богородскаго уезда деревни Понарина Назара Алексеевича Шитикова, служившего при Рогожском старообрядческом кладбище в певчих, в храме Рождества Христова и в храме Покрова Пресвятыя Богородицы» (НИОР РГБ, ф. 247, № 113, л. 251об.). Из колофона Трезвонов 1821 г. известно, что их переписчик, Иван Никитин, принял монашество с именем Илия: «Сия богодухновенная книга глаголемая Трезвоны полныя начата писать в лето 7329, месяца генваря во 8 день. Совершися сего же года месяца марта в 17 день. Писал гуслицкий старец Илия, бывший Иван Никитин» (Там же, ф. 218, п. 1966, № 64/28, л. 251об.).

Из колофонов и писцовых помет послераскольного времени можно выявить информацию не только о сословной, но и о конфессиональной принадлежности каллиграфа. Так, например, из записи к списку утренних и вечерних молитвословий 1910-х гг. мы узнаем, что его автор, Анна Ивановна, была членом старообрядческого согласия странников: «Аз есмь последняя в человецех Анна Ивановъна, странствующая з 10-ти лет до 20. Простите Бога ради» (ИРЛИ РАН, Пинеж. 631, л. 6об.).

Над одной рукописью порой трудилось несколько человек, о чем мы также можем узнать из выходной записи. Приписка к Октоиху с Обиходом середины XIX столетия гласит: «Сия книга, глаголемая Окътай с Обиходом, начата в 1844 году Федотом, племянником Петра, Васильевым Запольским (из села Заполицы – А. Г.). Речь писана им, Федотом, застафъки рисовал и раскрашивал, писал кърюки Михайла Сидаров. Рисовал в 1849-го, крюки писал 1863 году и коньчил 1863 году сеньтября 2-го» (НИОР РГБ, ф. 247, № 917, л. 1об.).

Помимо имен переписчиков, в выходных записях могут встречаться и другие имена – в частности, заказчика/государя (до XVIII в. также патриарха), при котором «построена» рукопись. Колофон Минеи 1605 г. гласит: «При державе благочестиваго государя царя и великаго князя Бориса Федоровича всея Русии и великого государя благороднаго царевича князя Федора Борисовича всея Русии, при исправе благочестия и наставника веры истинныя, великого господина святейшаго вселенского патриарха Иева и всеа Русии написана сия книга в лето 7113 во области града Холму <…>, прибежищем и теплою верою и велением князя Ивана Петровича Шаховского Ярославского, еже речеся в Тухомичах, а писал юнейший в рабех его Олферко, а прозвище Ворон» (ГАИО. 1069, л. 208).

Уникальная в своем роде выходная запись, отражающая перипетии российской политической жизни начала прошлого века, была сделана Иваном Блиновым к переписанному им в июле 1917 г. акафисту Серафиму Саровскому: «Акафист сей начат бысть рисованием при державе Царя и Великого Князя Николая Александровича, окончен бысть при Временном Правительстве в лето от Сотворения мира 7425-е, от Рождества же Бога-Слова 1917-е в месяце июле мною недостойным изографом Иваном Гавриловичем Блиновым деревни Кудашихи Балахнинского уезда Нижегородской губернии и положен бысть в хранилище рукописей Румянцевского Музея в Москве при Директоре Музея Князе Василии Дмитриевиче Голицыне и хранителе рукописей Григории Петровиче Георгиевском» (НИОР РГБ, ф. 491, к. 1, ед. 34, л. 39–39об.). Год спустя, работая над лицевым списком «Мудрости Менандра Мудрого», каллиграф завершает его колофоном следующего содержания: «Сию книгу, Мудрость Менандра Мудраго, писал и рисовал кр. Ниж. г. Балахнинскаго у. Б-cкой вол. дер. Кудашихи Иван Гаврилович Блинов в лето 7426-1918 с перг. рук. XIV века, хранящейся в Императорской публичной библиотеке, в Петрограде. Во времена Советской власти [Большевиков]» (Там же, к. 2, ед. 3, л. 44). Другая похожая запись была помещена в конце списка «Мудрости Менандра Мудрого» и «Краткого нравоучения», принадлежащего старшему сыну Блинова – Ивану Ивановичу.

Среди подобных записей известна и весьма курьезная, выполненная Иваном Гавриловичем уже на исходе карьеры, в условиях расцвета советского тоталитаризма. Запись представляет собой послесловие к «Истории г. Городца Горьковской области», составленной и оформленной художником в 1937 г. Сегодня ее содержание вызывает чувство отторжения и неловкости, однако в те годы творить не в стол без подобных реверансов было практически невозможно.

Проставляя дату переписки, писцы XVI–XVII вв. используют кириллические цифры, а летоисчисление ведут от Сотворения мира (Константинопольская эра, сентябрьский стиль) [2]. В XVIII–XX вв. встречаются различные варианты датировки, порой с использованием арабских цифр (только от Сотворения мира, только от Р. Х., применение обеих форм). Иногда рукопись датируется чрезвычайно подробно: упоминается не только год, но также месяц, число и церковный праздник (память святого), на которые выпадает день начала и день окончания работы. Живший в Николаевске (ныне Пугачев) каллиграф Терентий Пучков, завершивший в феврале 1875 г. список Праздников, оставил запись следующего содержания: «Начата же бысть писатися сия богодухновенная книга глаголемая Праздники сиречь Господьским праздником и Богородичным во граде Николаеве в доме Федора Устиновича М. Списаны Терентием И. П. в лето от Сотворения мира 7382-е индикта 2-го. В руце лето 1-е. Ключ границ 8. Месяца ноября 4-го дня. На память преподобнаго отца нашего Иоаникия Великаго. Совершена же бысть в лето 7383-е. А от Рождества по плоти Бога Слова 1875. Месяца февраля 13 дня. На память преподобного отца нашего Мартиниана» (ЗНБ. 2863, л. 173).

Часто манускрипты переписывались по обету и являлись вкладом писца в ту или иную церковь или монашескую обитель. Церковнобогослужебные книги были одной из главных форм подобных пожертвований. Продавать или закладывать такие рукописи считалось большим грехом. Порой об этом напоминает и сам переписчик: «Лета 7205 году апреля в день построил сию книгу о чюдесех чюдотворца Макария Желтовоцкого и Унженского, яже есть на Унже, по обещанию своему сея святыя обители монах Леонид, а сию книгу <…> из казенныя келлии ни продати, ни отдати, ни заложити никому ни в чем, аще кому сию книгу отдати, или продадут, или у кого в чем заложат, да судится со мною в будущем веце <…> а на книге подписал яз монах Леонид своею многогрешною, бренною рукою» – говорится в колофоне жития св. Макария Унженского 1697 г. (ГАИО. 1098, л. 2–72).

Для перевода даты «от Сотворения мира» (сентябрьский стиль) в дату «от Рождества Христова» следует вычесть 5508 лет, если дата «от Сотворения мира» приходится на январь–август, или 5509 лет — на сентябрь–декабрь.